Марионетки в ящике - Ли Льеж

Никак не могу понять, нравится ли мне Козетта. С одной стороны, я всегда терпеть не могла таких… наглых. С другой, мне импонирует смелость, а Козетта, безусловно, девушка очень смелая. Пожалуй, смелее этих двоих мальчишек. Хотя это ещё как посмотреть… Куница – тёмная лошадка и вещь в себе, а новенький не отошёл от шока. Будущий писатель, этим всё сказано. Нервы, богатое воображение, дёргающийся в тике глаз…

Эх, жаль, что тут совершенно нечем заняться! На улице непогодь, что, в общем, типично для здешнего октября. Там, где я раньше жила, в это время ещё тепло и цветут хризантемы. А здесь так уныло, что хоть криком кричи. Я-то, конечно, не кричу и даже не скулю, а ведь хочется иногда. Хоть бы книжку какую-то полистать или журнал, но я, к сожалению, довольно плохо читаю на чужом языке. Спасибо хоть говорить научилась.

Если бы не это мерзкое состояние подвешенности, мне бы здесь даже понравилось. Своя отдельная комната. Тёплый камин. Мягкая, удобная кровать. Шторы на окнах. Красивый, хоть и мрачноватый вид из окна. Наконец, кормят вкусной, хоть и непривычной едой. А что будет дальше – кто знает?

Я ещё раз перечитала письмо с «Правилами Марионетки», чтобы убедиться, что я правильно поняла его содержание. Меня обвинили в убийстве, хо-хо! Дождалась наконец-то. Полтора года обо мне никто ничего не знал, а теперь пытаются усадить на скамью подсудимых. Интересно, казнят меня прямо здесь, в этом чистеньком уютном особнячке? И правильно ли я поняла, что Спектакль – это и есть казнь?

А… всё равно. Я покрепче обняла Хину и прижалась своим лицом к её. Пока она со мной, меня не напугают все эти загадки и зловещие предсказания. Что будет, то и будет.

Мы, должно быть, задремали, так как резкий неожиданный звук заставил меня вздрогнуть. Я лежала и прислушивалась, соображая, что бы это могло быть. Вскоре я поняла, что звук доносится не из дома, а с улицы, хоть это и было совсем невероятно.

Слева хлопнула дверь. Услышав это, я тоже сунула ноги в туфли, подхватила Хину и выбежала из комнаты. Все наши уже были в холле, сгрудились у окна. Я встала за их спинами и тоже выглянула наружу.

А там крутил колёсами и ревел мотором автомобиль! В моём родном городе был всего один такой, у губернатора. А этот, пожалуй, был ещё и дороже: ярко-красный, лаковый, с золотистыми дугами и огромной фарой. Посреди леса новомодное чудо техники выглядело весьма фантасмагорично.

– Это ещё кто такой? – удивлённо спросила Козетта.

Ей, конечно, никто не ответил. Тем временем автомобиль затормозил у крыльца и из него вышел высокий мужчина в кожаной куртке и шофёрских очках. Он отворил блестящую дверцу. На землю спрыгнул невысокий белокурый подросток в пиджаке, соломенной шляпе и светлых перчатках. Наморщив нос, он задрал голову и принялся разглядывать дом, а в это время все мы разглядывали его.

Дверь позади хлопнула. Вздрогнув, я обернулась. Неизвестно откуда выплыла сияющая улыбкой Доротея в своём прекрасном синем платье и с белыми кружевами на каштановых волосах. Она скользнула мимо нас и распахнула входную дверь перед неожиданными гостями.

– Здравствуйте, молодой господин! Какая честь для нас! – пропела экономка.

«Молодой господин» небрежно кивнул ей и прошествовал в дом. Мужчина в шофёрских очках молча последовал за ним. А мы – то есть я, Козетта, Куница, Бен и маленькая безголосая девчонка, встали плечо к плечу и как-то неожиданно сплотились. Забавно! Только что мы все были разобщены, как дрова, случайно попавшие в одну вязанку, а теперь вдруг объединились против новичков.

– Кто вы такие? – вместо приветствия произнёс подросток, подозрительно глядя на нас. Рука его шофёра быстро скользнула за пазуху и принялась что-то там торопливо нащупывать.

– А вы кто? – Куница сделал шаг вперёд, как бы случайно загородив и меня, и Козетту, и малявку.

– Мы? – спросил гость. – Вы что, издеваетесь? Вас не предупредили?

Задыхаясь от волнения, он обвёл нас глазами. Мы молчали.

– Да я хозяин этого дома, олухи! – завопил мальчик. – Почему только одна служанка знает, кто я такой? Зачем вас сюда позвали?!

– То есть это ты – тот самый хозяин? – удивлённо произнесла Козетта.

– Ну наконец-то! – подросток сардонически расхохотался. – Не прошло и года! Первый раз вижу такую глупую прислугу. Понабрали по деревням.

Я не знала, что и думать. Я, как и все, ожидала встречи с хозяином этого странного дома, но представляла его себе как-то… не так.

– Бодлер, занеси вещи в мою комнату, – приказал мальчишка своему спутнику, – а вы ступайте по своим делам. Не толпитесь здесь. Я желаю осмотреть мой дом.

– Пойдёмте, я вас провожу, – безмятежно улыбнулась Доротея, которая, кажется, не умела ничему удивляться. – Следуйте за мною, господа.

И они было последовали, но на первой ступеньке лестницы «хозяин» снова обернулся к нам и завизжал:

– У вас что, нет работы? Так я добавлю! Ты, – он ткнул пальцем в направлении Куницы, – займись моим автомобилем. Ты, кудрявый, помоги Бодлеру с моими вещами. Служанка с куклой, положи куклу туда, где ты её взяла, и ступай на кухню, я голоден. А ты, блондинка, начинай убирать комнаты. И заберите этого ребёнка!

– Сам бери швабру и убирай комнаты, – прошипела Козетта. – Мы тебе не прислуга.

От возмущения мальчишка так и замер. Он хватал ртом воздух и вращал зрачками, не зная, что сказать. Зато его старший спутник не растерялся.

– А кто же вы, дети? – тихо спросил он, положив руку на плечо своего подопечного.

А кто мы? Не так-то легко ответить на этот вопрос, учитывая обстоятельства. Сказать ему, что ли, что мы марионетки?

– Мы – ваши гости, – вежливо, но твёрдо ответил Куница, глядя в рассерженное лицо мальчишки. – Кстати, вы так и не представились нам.

Мальчик снова задохнулся, но спутник по имени Бодлер слегка сжал своей ручищей его тонкое плечо, и он, пискнув, затих.

– Перед вами Ли Морган, единственный наследник Фредерика Моргана, владельца автомобильной империи, – сказал Бодлер. – Пожалуйста, кем бы вы ни были, обращайтесь к нему почтительно. Этот особняк принадлежит ему, а не кому-то из вас.

– С этим мы и не спорим, – процедила Козетта, – пусть только не разговаривает с нами, как со своей челядью.

– Охотно, если вы объясните, кто вы такие и как сюда попали.

Никто ему не ответил. В кои-то веки я точно знала, о чём думают окружающие меня люди. Второе правило марионетки! Никаких обсуждений с посторонними! А эти двое, как ни крути, очень походили на посторонних. Ведь если этот мелкий блондин и есть хозяин дома или тот самый Создатель, написавший письма каждому из нас, то он, по идее, должен сам всё понимать и не задавать глупых вопросов. А между тем непохоже, что он валяет дурака.

Но признать это правило – значит автоматически согласиться с тем, что ты отныне марионетка, которая должна участвовать в каких-то репетициях, играть какую-то роль, дожидаться некоего Спектакля. В общем, стать частью всей этой ахинеи.

Я-то в любом случае промолчала бы. Но, к моему удивлению, молчали и все остальные.

– Мы – ваши гости, – нашёлся Куница, – возможно, мы оказались здесь по ошибке. А возможно, нас привела сюда судьба. В любом случае, мы не задержимся здесь дольше, чем будет удобно… или угодно хозяину дома.

– Ну вот и хорошо, – Ли Морган сделал вид, что удовлетворён ответом. На самом деле его, должно быть, распирало от злости.

– Я очень надеюсь, что молодые господа присоединятся к обществу за обедом, – Доротея прямо сияла. Может, у неё болезнь какая-то? Не может не улыбаться?

– Посмотрим, – буркнул Ли.

В отсутствие важных дел время течёт от завтрака до обеда, от обеда до ужина, а от ужина до завтрака. Пока новые знакомые располагались в своих комнатах, Козетта решительно взяла за одну руку Куницу, за другую Бенедикта, и повлекла обоих ребят за собой в гостиную. Я пошла за ними, а малышка побежала за мной.

– Ну, и что вы думаете? – оживлённо спросила Козетта, усаживаясь на диван. – Это точно хозяин дома, или …?

– Думаю, скоро узнаем, – Куница закинул ногу на ногу и скрестил руки на груди. – Моё мнение – мелковат этот барчук для того шутника, который разослал нам письма и оставил в наших комнатах папки с обращениями. А вот второй… кто его знает. И он вооружён.

– Да, я тоже заметила, – кивнула Козетта. – Его, пожалуй, нужно больше опасаться, чем младшего.

– Это всё бред какой-то! – выкрикнул Бен. – Бред! Абсурд! Нелепица! Какие правила? Какие марионетки? Какие убийства?

– У тебя опять, что ли, припадок? – Козетта легонько пихнула его локтем в бок, и юноша затих. – Хватит молоть чепуху. Шутка это или нет, но дом настоящий, автомобиль у крыльца настоящий, мы все тоже настоящие. А там глядишь и разберёмся.

– Но мне надо в колледж! – слабо возразил Бен, явно сражённый её распорядительностью.